Глобальные события, происходившие в прошлом году, и продолжающиеся в наступившем, оказались настолько мощными, непредсказуемыми и драматичными, что практически вытеснили из информационного поля региональную повестку. Однако это совершенно не означает, что роль регионов окончательно нивелировалась. Напротив, по мере углубления мобилизационного характера жизни страны, регионы могут получить тот уровень самостоятельности и тот вес, которого у них в новейшей истории России никогда не было.
С момента усиления антироссийских санкций на первый план вышли экономические проблемы и задачи. Регионы, которые всегда были донорами для федерального центра, в этой ситуации приобретают стратегически важную значимость для выживаемости и сохранения страны. Именно в регионах находятся все важнейшие, в том числе оборонно-промышленные производства, а также ресурсодобывающие мощности. Именно благодаря регионам Россия, вопреки прогнозам, выстояла в условиях жесточайших санкцией и прессинга. И в условиях мобилизации страны и военного времени значимость регионов для решения народно-хозяйственных и экономических задач возрастает многократно.
Это обстоятельство влечет за собой сразу три очень важных следствия. Во-первых, у губернаторов теперь появляется возможность выйти из выматывающих византийских интриг, перестать все время находиться в Москве, чтобы «не пропустить что-то важное» и сосредоточиться на развитии своих регионов. Во-вторых, возросшая вопреки желанию федерального центра роль губернаторов создаст определенные трудности для Москвы с точки зрения их управляемости и сменяемости. Теперь Москве придется десять раз подумать, прежде чем сменить неугодного губернатора. Ну и, наконец, повышение значимости регионов, безусловно, приведет к росту «толерантности» центра по отношению к губернаторскому корпусу и региональным элитам. Громких отставок и уголовных дел ни в ближайшее время, ни в обозримой перспективе, вероятнее всего, больше не будет. Хотя еще недавно региональные лидеры были для Москвы чем-то вроде мальчиков для битья или козлов отпущения (вспомним волну отставок и арестов 2010 года, которая затронула Сахалин, Коми, Киров, Удмуртию, Марий Эл; а также сравнительно недавние аресты губернаторов Хабаровского края и Пензенской области).
С другой стороны, губернаторы, усиливающие свои позиции в регионах, на земле, теряют возможность влиять на федеральную повестку. Они, по сути, становятся завхозами каждый на своей территории. В условиях военного времени, когда вся власть находится в руках военно-мобилизационного и военно-силового блока, губернаторы никак не могут влиять на какие-то решения федерального центра.
Еще одной «приметой времени» станет заметное усиление разницы в уровне жизни и качестве жизни регионов. Это понятно даже на самом примитивном примере: жители Белгородской, Курской, Ростовской областей, находящихся в непосредственной близости к зоне СВО находятся в совершенно других условиях существования, нежели, например, жители Алтайского края, Свердловской области или Приморского края.
Мнение о том, что российские регионы – это сплошной «глубинный народ», и что за пределами московской и питерской агломерации находится такой коллективный «уралвагонзавод» на самом деле глубоко ошибочно. Москва на протяжении многих лет не хотела слышать регионы и всячески игнорировала те процессы, которые там происходили. Между тем, в регионах вырос и развился свой достаточно активный политический и креативный класс. Мы можем этого не замечать, но очень многие идущие вразрез с политикой федерального центра инициативы, в том числе антивоенные, активно исходят именно из регионов. В ситуации углубления «мобилизационного сценария» взаимное непонимание Москвы и регионов будет только расти и расширятся. Это отнюдь не означает появления у регионов какой-то субъектности, но, безусловно, со временем может стать очень сильным дестабилизирующим фактором.
Источник: https://t.me/russica2/50333
